Лампа, как лампа крутанул я, случаем попавшую в руки, трехлинейку, но на всякий случай потер ладонью бочок светильника керосинового. Вдруг джин выпрыгнет и даже заказ первый, из фильма детского выплывший, вполне себе сформулировал — палочка шашлыка.
Здесь кот у ноги материализовался. Объявился на аромат от вкусной мысли. Облизывается в предвкушении, а мне из детства кот вспомнился.
Развалился кот у меня на коленках, а я чай пил за столом под старой яблоней в бабушкином саду. Мурлыкал сладко кот, но мне неудобно: я по малости лет еще ногами до земли со стула не доставал, а тут еще и кот. Прогнать бы его, но вечер чудесен был прохладой своей и яблок запахом вкусным. Лишний раз пошевелиться лень, а только и позволяешь руке иногда из вазочки сухарик вытащить очередной с изюмом или варенья персикового ложечку зачерпнуть.
Бабушка чай с печеньем пила, а кот чай не пил. Он за бабочками наблюдал. Стол лампой керосиновой освещался, а вокруг лампы бабочки летали. Красивый полет — смотреть и смотреть, но кот напрягался изредка, и мне за шкирку приходилось его держать, пока такое бесцельное времяпровождение коту не надоело.
Он спрыгнул с коленей моих и потянулся неторопливо, словно прощаясь перед уходом ко сну, но вдруг окрысился: спинку согнул дугой и зашипел — испугался чего-то. Броском одним на яблони ветку взлетел, а там и выше полез, жалобно мяукая. Все ничего, но тут куры...
На яблоне куры спали. Они кота испугались и дружно избавляться начали, прямо на стол, от за день съеденного. Я еле-еле успел вазочку с сухариками от их неожиданности спасти. Пришлось мне срочно все со стола эвакуировать, а бабушка на веранду за тряпкой пошла: отошли мы от яблони.
Вот тут-то стекло лампы и разлетелось. Со стеклами так бывает, но чтобы так радикально...
На мелкие осколки разнесло. Досталось бы нам с бабушкой, если бы не куры. Впечатляюще лампа себя вела, а кот молнией с ветки слетел и под кровать забился.
Так сильно напуган был, хотя ничего страшного и не произошло: ни одна курица не пострадала.
